Анна Герман умирала два раза. Один раз – в 1967 году, когда на севере Италии она попала в страшную автомобильную катастрофу, и второй раз – в 1982 году, когда в результате последствия катастрофы у неё обнаружилась саркома. Певица ушла из жизни молодой, полной сил, любимой огромным количеством не только поклонников, но и коллег, что бывает не часто. 

Возможно, ей и завидовали. Но спеть, как она, было почти невозможно. Особенно после катастрофы, за красивыми звуками и артистично преподнесёнными словами всегда чувствовались перенесённые страдания, а на такие муки, даже ради успеха, вряд ли кто-то был готов. Доказать это легко, сравнив исполнение песни А. Пахмутовой на стихи Н. Добронравова «Надежда». 

Первая исполнительница шедевра – Эдита Пьеха, которая поет красиво и стильно, по моде 1970-х, но нет ощущения, что её голос передает смысл слов «Надежда – мой компас земной». Абсолютно понятно, о чём написали Пахмутова с Добронравовым, становится сразу же после того, как начинает петь Анна Герман. Плохая запись или хорошая – неважно. Важно, что неизбежно проникающая обжигающей лавой в сердце интонация мгновенно захватывает и не отпускает. Как не отпускают фантомная боль или нежное воспоминание. 

Впрочем, талант проявился у Анны гораздо ранее катастрофы. Ещё будучи студенткой геологического факультета Вроцлавского университета она участвовала в самодеятельности, и наконец девушку, выделявшуюся только ростом и, конечно, необычным голосом, «выдвинули». 

Министерство культуры Польши выдало Анне «путёвку в жизнь» – формальное разрешение на профессиональную певческую деятельность. Теперь она могла смело реализовывать свои геологические познания, вместо драгоценных ископаемых добывая то, чего нельзя потрогать и измерить – сердечное расположение слушателей. Однако тем, что окончательно вычеркнуло из памяти придирчивых критиков с дипломами информацию о том, что Анна никогда и нигде не училась музыке, было официальное признание. Кстати, к отсутствию музыкального диплома были вполне веские причины – воспитываемая мамой-одиночкой без репрессированного отца, Герман не могла мечтать о такой роскоши, как «дополнительное образование», ведь семья не жила, а выживала долгие годы. 

Официальное признание не заставило себя долго ждать: в 1963 на самом популярном эстрадном фестивале Восточной Европе в Сопоте Анна получила ІІІ премию. За первым опытом последовал второй, ещё более удачный: І премия за исполнение «Ave Maria» на Всепольском фестивале эстрадных коллективов в Ольштыне. Вскоре Анна спела свою первую знаковую песню – «Танцующие Эвридики», которую для неё написала композитор Катажина Гертнер. Песня, полная лирики и в то же время отсылающая к мрачной древнегреческой легенде, как нельзя точнее «попала» в характер певицы. 

Когда в 1966 году на польской звукозаписывающей студии вышел первый альбом Анны, стало понятно всем и каждому – родилась звезда.

К середине 1960-х об Анне Герман узнали в СССР. Она делила свою жизнь между Польшей и Россией. Несмотря на то, что по крови была немкой и полькой, по-русски Анна говорила не просто идеально. По словам Льва Лещенко, неплохо бы российским певцам у неё поучиться дикции. И сегодня её вокальные записи просто необходимо показывать певцам – в любой, даже очень сложной, песне всегда совершенно отчетливо слышны слова. 

Кстати, Анна не менее идеально говорила на польском и немецком, итальянском, чуть хуже на голландском, английском и иврите! На итальянском языке она заговорила особенно хорошо в 1966 году, когда заключила с итальянской студией грампластинок CDI трёхлетний договор, включающий запись пластинок, участие в различных фестивалях и плюс к этому – в показах мод. Кабальный контракт, однако, прервался через год, когда водитель заснул за рулем, отвозя певицу с концерта в Виареджио, – тогда и произошла страшная катастрофа… Её собирали буквально по частям. На три года судьба буквально «вынула» Анну из жизни. Но она, такая тихая и скромная, оказалась невероятно сильным человеком, и не просто выжила, а вернулась на сцену – такая же красивая, с хрустальным голосом и с новой надеждой.

Радость не заставила себя ждать. После катастрофы, написав горькую книгу «Вернись в Сорренто?», Анна более не хотела работать в Италии. Сначала она выздоравливала в Польше, заодно делая радиопередачи о физике для детей, написала детскую сказку, сочинила цикл песен на стихи иранского поэта Ахмата Шамлу. 

Именно этим Анна Герман и отличалась от большинства – она всё время творила, работала. Ей не хотелось отдыхать. А потом, немного придя в себя, преодолевая боль, с удвоенной, нет, утроенной силой устремилась на свою историческую родину – в СССР. И родина, точнее, её лучшие представители – композиторы – ответили Анне взаимностью. 

Назвать эти песни хитами не хочется. «Соловьи» В. Соловьева-Седова, «Надежда» А. Пахмутовой, «Эхо любви» Е. Птичкина, «А он мне нравится» и «Когда цвели сады» В. Шаинского и другие великолепные песни звучали вживую и записывались на студии «Мелодия». 

На студию Герман «пропустила» гроза всех авторов и исполнителей, музыкальный редактор Анна Качалина. В советские времена выбора не было – или ты записываешься на «Мелодии», или нигде. Герман не нужно было завоевывать расположение, две Анны понравились друг другу с первого взгляда, и эта крепкая дружба продолжалась всю жизнь. После того как Герман ушла, Качалина давала много интервью, где в подробностях и с огромной теплотой говорит о ней. Сразу понятно – это была большая настоящая дружба, и личная, и творческая. Такую сегодня редко можно встретить. Кстати, в результате этого прекрасного сотрудничества в СССР вышло пять долгоиграющих грампластинок ещё при жизни певицы. 

Барбара Брыльска, прославившись в 1976 году после выхода рязановской «Иронии судьбы», продолжала оставаться самой известной в СССР польской актрисой. А вот про то, что певица Анна Герман на самом деле польская гражданка (хотя родилась в СССР, в Ургенче, а родители были из русских немцев), помнили немногие. После фурора песни «Надежда» в 1977 году она вообще стала народной певицей. 

Тем временем у Анны не было никакого желания блистать перед народом – и она избегала фуршетов, выходов в свет. К счастью, у неё уже была семья в Варшаве, туда она и стремилась, к двум Збигневам – мужу и сыну. Кроме бесконечной работы на эстраде, Анна Герман продолжала сочинять песни и стихи. Когда родился сын, специально для него начала придумывать сказки. Она уже знала, что у сына аутизм, когда пришла другая, гораздо более ужасная весть – о смертельной болезни. 

Сегодня об Анне Герман продолжают помнить. В силу специфики авторских прав (точнее, их отсутствия) на наследие исполнителей из Восточной Европы, её муж и сын не получают практически ничего. Поэтому ни музея певицы, ни серьёзного сообщества в Польше просто нет. Зато в Москве музыкант и биограф певицы Илья Ильичев основал Международный клуб поклонников Анны Герман. 

Человек, не имеющий никакого родства с Герман, издал три биографические книги. Он же имеет самую большую коллекцию её записей. Вероятно, именно на таких людях и держится память. И на выложенных в Интернет записях, которыми мы, презрев авторские права, пользуемся. Ну да ладно, главное, чтобы память жила.