Алёна Жукова – одесситка, 16 лет живущая в Канаде. Она вице-президент и программный директор Дней российского кино в Торонто и фестиваля «Канадская мозаика» в Москве. По образованию музыкант и филолог. Пишет сценарии, повести, рассказы. Недавно в издательстве «Эксмо» вышли две ее дебютные книги – роман «Дуэт для одиночества» и сборник рассказов «К чему приснились яблоки Марине», который выдвинут на премию Бунина.

– Алёна, на писательство вас благословила Одесская киностудия?

– Да, я работала там редактором, потом как-то незаметно стала писать сценарии. Росла я в киношной семье, с детства впитывала дух кино, присматривалась ко всему, что там делается. По моим сценариям в начале 90-х годов сняты два художественных фильма: «Дикая любовь» и «Зефир в шоколаде», сценарий к которому родился в соавторстве с режиссёром Александром Павловским. Одновременно я сочиняла новеллы. Писать я всегда хотела, но эта тяга многократно усилилась после знакомства с Людмилой Улицкой. По её первому произведению «Сонечка» у нас было решено снимать фильм. Редакторы в те времена на студии занимались тем, что сейчас делают продюсеры – мы искали для кино литературный источник. И вот наша дружба, завязавшись на почве редактуры, длится уже двадцать лет. Она долго присматривалась к моим опусам, говорила: «Инструмент есть, но ты ещё им не владеешь…» А потом сказала, что выросла, готова и дала добро.

– Улицкая для вас абсолютный авторитет?

– Безусловно, я учусь у неё. Хотя когда чувствую, что надо прочистить язык, то обычно слушаю хорошо темперированный клавир Баха или читаю поэзию. А в прозе больше люблю не сюжетную, а образную литературу. Могу бесконечно перечитывать Юрия Олешу или роман Бориса Житкова «Виктор Вавич», напряжённый ритм которого меня захватывает и восхищает. Это потрясающая, густо концентрированная литература, которую сегодня разучились делать. Он был издан в 1930-х годах и долго не переиздавался. Очень кинематографичная проза, похожая на монтаж плёнки Эйзенштейна.

– Как вы считаете, хороший писатель всегда хороший сценарист?

– Перед профессиональным сценаристом стоит внутренний экран, где он чётко видит и слышит всё, что произойдёт в следующую секунду. В писательском деле при всём вживании в образ звучание не столь зримое. Записать на бумаге живость экранного диалога практически невозможно. Писатель и сценарист – совершенно разные профессии.

– Ваши изданные с разрывом в несколько месяцев книги собирались долго?

– Мои рассказы, повести публикуются во многих журналах в России, Украине, Австралии, США, Канаде. Но о книге я никогда не думала, и вдруг издательство «Сибирский цирюльник» с целью популяризации русского языка предложило мне выпустить в Торонто сборник прозы. Рекомендацию дали Зоя Богуславская и Игорь Губерман. Я тогда серьёзно болела, и болезнь заставила меня отрешиться от всех фестивальных хлопот и, не отрываясь, делать книгу. Позже мною заинтересовалось «Эксмо», и был подписан с ними договор. Хотя биография писателя по-настоящему начинается с третьей книги.

– В сборнике «К чему приснились яблоки Марине» Улицкая вас представляет как автора, который не торопясь, вдумчиво и с удовольствием шёл от музыкальной педагогики, журналистики, редактуры к своему новому повороту. А вошедшие в книгу сказки называет странными и обаятельными. Они, и правда, необычные и одновременно очень жизненные…

– Хитрость в том, что любой из этих сюжетов на стыке мистики и реальности, чёткой грани нет. Всё это могло вам показаться, было чем-то сверхъестественным, а могло и вполне произойти с каждым из нас. В моих сказках ровно столько чудесного, как и в не сказках. Меня очень порадовало и вдохновило письмо, присланное из райцентра, который находится за Уралом, из библиотеки, расположенной на улице имени 50-летия Октября. Пишут, что книгу туда привезла из Москвы врач-педиатр и сказала: «Всем прочесть обязательно».

– Критики сравнивают ваши тексты с таблеткой под язык. Они зачастую невесёлые, но читаются легко и не то что не оставляют тяжёлого осадка, наоборот, поднимают настроение.

– Литература стала для меня своего рода лекарством. И то, что мне помогло, я передаю дальше, вкладываю эту энергию в свои рассказы, сказки. Судя по реакции читателей, по их высказываниям в блогах, это послание доходит. Из чего я поняла, что я на верном пути. Потому, какую бы страшную историю ни писала, я всё равно её так выверну, чтобы она не разрушала, чтобы всегда давала надежду. Мои рассказы слоистые и визуальные. Многолетняя сценарная школа заставляет меня проецировать картинку на то, о чём пишу. При этом я ещё хочу, чтобы эта картинка обладала запахом, цветом, психологическим воздействием.

– Вы в Канаде уже много лет. Тамошние порядки перелопатили ваш одесский характер?

– Сначала было ощущение, что ты идёшь по тонкому льду и можешь провалиться. Посещали мысли, что сделала ошибку. Думаю, это типичная ситуация, когда теряешь друзей и свой круг общения. Но потом я стала бить лапками, почувствовала местную кинематографическую и литературную почву, и мой оптимистический взгляд на жизнь вернулся. Человек вообще должен не сидеть на месте, а двигаться по миру. Чем больше люди знают языков, чем больше прочли на этих языках книг, чем больше увидели, тем больше они умножают себя как люди. В ситуации замкнутости жить печально и неинтересно.

– И всё же Одесса – город, каких мало, не скучаете по ней?

– Скучать некогда. Я покинула Одессу в 32 года, причём на волне радостных удач, когда один за другим вышли названные фильмы, оба имели успех. Казалось бы, зачем куда-то ехать. Но тогда распался СССР, Украина отделилась, возникли новые правила игры, по которым должна была жить и редактура. Приспосабливаться не хотелось, и мы с семьёй решили посмотреть на канадскую жизнь. Наверное, это была чистая авантюра. Друзья говорили: «Ты не из страны, ты из кино уезжаешь навсегда!» Я не хотела потерять кино, боялась этого. По приезде понемногу вовлеклась в активную сценарную деятельность, писала по-английски и по-русски. И получила грант канадского министерства культуры за короткометражный фильм «Важная часть лица» – это такой канадский вариант «Носа» по Гоголю. А потом взялась продвигать российское кино в Канаде, и вот уже 5 лет занимаюсь тем, что устраиваю Toronto Russian Film Festival там и привожу канадское кино сюда. Цель – создать улицу с двусторонним движением – была достигнута.

А в Одессе, разумеется, хотелось бы бывать чаще. Вот аккредитована на очередной Одесский кинофестиваль. Скорее всего, поеду. Хотя бесконечно грустно от того, что киностудия, которую строил мой дедушка и на которой 40 лет работала моя мама, функционирует теперь два раза в неделю. Переменился и студийный двор, где мы играли в песочнице с Валерой Тодоровским, Андрюшей Ташковым, Наташей Юнгвальд-Хилькевич. Мы росли в незабываемой театрально-киношной атмосфере. Сейчас это ушло, и видеть это больно. Кажется, будто не я уехала из страны, а страна куда-то исчезла.

Беседу вела Татьяна Ковалева