В ходе субботней поездки в Башкирию, на встрече с журналистами Приволжского федерального округа, Дмитрий Медведев предложил передать часть памятников истории и культуры в частные руки – в собственность или долгосрочную аренду. «Все памятники федеральному центру не потянуть, и не нужно этого. Ни в одной стране нет такого, чтобы все памятники культуры содержались за счёт федерального бюджета, поэтому нужно смелее принимать решения о передаче памятников с федерального на региональный уровень... и смелее заниматься приватизацией этих памятников или передачей в аренду или использование другим структурам», – отметил президент.

Глава государства и другие высшие должностные лица РФ не первый раз обращаются к данной теме. О необходимости приватизации памятников Медведев говорил, в частности, в ходе встречи с владимирским губернатором 22 июля, а затем – 1 августа 2011 года, на заседании по подготовке празднования 1150-летия зарождения российской государственности. Ранее, в сентябре 2008 года, передать часть памятников истории и культуры в частные руки призвал в одном из своих выступлений премьер Владимир Путин. А в 2004 году соответствующие предложения внёс бывший министр культуры РФ А. Соколов. Короче говоря, сама по себе идея отнюдь не нова.

По сути дела, во всех подобных случаях озвучивается известный тезис о неэффективности государства как собственника и, наоборот, эффективности «частника». Известная доля истины в этом есть. Так, по данным председателя Комитета Госдумы по культуре Григория Ивлиева, всего в России на государственной охране состоит 90 тысяч памятников. Ещё 130 тысяч имеют статус вновь выявленных объектов культурного наследия. Из них лишь 15% находятся в удовлетворительном состоянии, а две трети требуют реставрации разной степени сложности. Получается, что государство наше, увы, не в состоянии поддерживать в (хотя бы) сносном состоянии принадлежащие ему объекты культурного наследия.

Другое дело, что приватизация в данном случае не панацея. По большому счёту, форма собственности не столь важна, главное, как ею управляют. И далеко не факт, что «частник» окажется более эффективным управленцем, нежели государство. Вовсе не потому, что он не в состоянии вообще грамотно управлять недвижимостью. У частного владельца собственные, вполне понятные интересы. А памятники – недвижимость очень специфическая, владение и управление ею, при соблюдении всех норм охранного законодательства, в подавляющем большинстве случаев не позволяет получить быструю прибыль. Да и реставрация – дело крайне хлопотное и затратное. По экспертным оценкам, следование всем существующим правилам и нормам научной реставрации приводит к удорожанию работ в среднем в пять раз.

Кстати, поэтому потенциальные владельцы не будут особо стремиться приобретать предназначенные к приватизации архитектурные памятники. Причём речь идёт не только о заброшенных усадьбах где-нибудь в глубинке, которые никому не нужны, но и об объектах в Москве, Санкт-Петербурге, других крупных городах. Соответствующие прецеденты уже были, и причины тому банальны. Так, в начале «нулевых» появившиеся тогда частные управляющие компании отказывались брать в собственность сильно изношенные объекты коммунальной инфраструктуры, предпочитая заключать договоры аренды. По этой же причине процесс создания ТСЖ в Москве идёт ни шатко ни валко. За состояние своей собственности отвечает, как известно, собственник. При этом мало кому хочется становиться владельцами зданий, требующих ремонта разной степени сложности. То же самое, как несложно предположить, будет происходить и с памятниками архитектуры.

С приватизацией объектов культурного наследия никто не будет спешить и из-за несовершенства нормативной базы. Закон о порядке передачи памятников в частные руки ещё только предстоит принять. Многие объекты по-прежнему не включены в госреестр, который составляется очень медленно, не имеют паспорта, своей территории, охранной зоны. «В таких условиях на приватизацию решатся только люди авантюрного склада», –  заключает координатор общественного движения «Архнадзор» Рустам Рахматулин. 

Несовершенство законодательной базы не позволяет сейчас добиться от собственника, равно как и арендатора, и соблюдения всех норм и требований по «правильной» реставрации и сохранению архитектурных памятников. Государственные органы, занимающиеся охраной объектов культурного наследия, фактически бесправны. Штрафы за административные нарушения в области охраны памятников слишком малы и не идут ни в какое сравнение как со стоимостью работ, так и с ожидаемой прибылью. В общем, как отметил в своё время первый заместитель мэра Москвы Владимир Ресин, «примеры невнимательного отношения к памятникам архитектуры и градостроительства являются следствием, прежде всего, недееспособности существующего законодательства в части охраны памятников культуры». Не следует забывать и об административном ресурсе, с помощью которого можно добиться снижения статуса архитектурного памятника или снятия его с государственной охраны.

В результате в ходе приспособления исторических зданий под нужды новых владельцев или арендаторов в проекты «реконструкции» легко вносятся требуемые изменения, иногда полностью искажающие облик старинных домов. Последние нередко попросту сносятся и заменяются муляжами или новоделами, не имеющими ничего общего с подлинниками. За примерами далеко ходить не надо – достаточно просто пройтись по центру Москвы.

«Видимость гораздо важнее сути. Это связано с непониманием ценности подлинников. Трудно представить себе, чтобы человек, у которого есть этюд Рубенса, пожелал его стереть и нарисовать более яркими красками. Но по отношению к зданиям, пейзажам города – это происходит на каждом шагу. Подлинник не ценится, подлинник легко переделывается», – писал в своё время ныне покойный директор Российского института искусствознания Алексей Комеч.

Кстати, бывший мэр Москвы несколько лет назад «открыл» очень любопытный «феномен». В своей статье «Что такое столичный архитектурный стиль?», опубликованной в «Известиях» 19 мая 2004 года, он утверждал, что «в московской культуре понятие копии иногда имеет не меньший смысл, чем оригинала». Результаты подобного отношения к «оригиналам» в столице хорошо известны. Уничтожение исторической застройки при бывшем мэре приняло характер стихийного бедствия. А многие эксперты тогда говорили о полном перерождении городской среды в центре Москвы.

И нет никакой гарантии, что при нынешнем состоянии дел подобное «стихийное бедствие» с началом массовой приватизации архитектурных памятников не распространится на всю страну. Предотвратить это, конечно, можно, хотя в современных условиях довольно сложно. Как уже говорилось, требуется совершенствование законодательной базы. В частности, нужно чётко прописать все ограничения и обременения, налагаемые на собственников, равно как и их ответственность за неисполнение взятых на себя обязательств. Но главное, для сохранения объектов культурного наследия нужны не инвесторы, в первую очередь заинтересованные в возврате вложенных средств и получении прибыли, а меценаты, которых у нас в стране, увы, пока ещё очень мало. Почему – интересный, но отдельный вопрос.

Василий Андреев