«Наш ответ на вызовы времени зовётся двуязычием»: в Берлине обсуждали возможности билингвального образования

20 августа в семейном центре Familien-RING в берлинском районе Штеглиц, расположенном на юго-западе германской столицы, состоялась открытая подиумная дискуссия по теме «Миграция, образование и социальная справедливость». Дискуссию организовало и провело Общество русскоязычных родителей и педагогов Берлина МИТРА. В ней приняли участие руководитель МИТРЫ Марина Бурд, школьный координатор МИТРЫ д-р Александр Отт, референт Ведомства по вопросам прессы и информации Федерального правительства, кандидат в депутаты Бундестага от партии СДПГ по избирательному округу Штеглиц-Целендорф д-р Ута Финх-Кремер, а также историк, политолог и руководитель проектной группы «Русскоязычные социал-демократы Берлина — РуСиБ» Дмитрий Стратиевский.

В начале диспута слово взяли организаторы. Марина Бурд рассказала о развитии и истории МИТРЫ: «В СССР невозможно было организовать общественную организацию в такой форме, как это существует в Германии. Когда мы прибыли сюда, нам казалось, что здесь разные вопросы решены намного лучше. Однако скоро первая эйфория прошла и мы поняли: определённые вещи нас, скажем так, не вполне устраивают. Основная мысль, начальный импульс сводились к тому, что мы должны помочь нашим детям и тем самым самим себе. Мы и организацию нашу назвали на русском языке Обществом русскоязычных родителей и педагогов, видя и воспринимая себя в первую очередь родителями. Мы знали, где у наших детей есть определённые дефициты, какие ресурсы имеются и как мы можем преодолеть определённые проблемы. Мы должны были использовать весь потенциал, развивать его».

Д-р Финкх-Кремер подчеркнула, что миграционное прошлое ни в коем случае не должно мешать тем, кто решил связать свою жизнь с Германией. «Мы должны больше помогать в вопросах изучения и освоения языка, знакомить с немецкой культурой. Иностранные дипломы должны признаваться», — подчеркнула политик. Финкх-Кремер сама знает русский язык и посчитала нужным перевести свои предвыборные листовки на русский. «Всё подготовил Дмитрий Стратиевский, но благодаря моим языковым навыкам я смогла вычитать корректуру и завизировать», — отметила она с улыбкой. Кандидат в депутаты поддержала Александра Отта, который высказал мнение, что детские сады следует считать первой ступенью образовательного процесса. Дмитрий Стратиевский согласился с Александром Оттом в другом вопросе: русские мигранты придают большое значение образованию. «В это дело они инвестируют охотно, тратя подчас последние деньги на обучение детей. Но как раз для людей с высшим образованием особенно оскорбительно, если они не находят себе потом подобающего места в обществе. Необразованные далеки от таких тонкостей».

Марина Бурд заострила внимание на стереотипных представлениях, очень распространённых в определённых слоях и кругах общества, прежде всего, у чиновников и сотрудников различных инстанций: «Если говорилось о трудностях, назывались и предметно обсуждались проблемы арабских, турецких и африканских молодых людей. У русских и еврейских детей якобы проблем не встречается. Но мигрант мигранту рознь. У каждой группы есть свои сильные и слабые стороны. Мы должны более дифференцированно говорить об этом, анализировать. Нами осуществлено множество проектов, поскольку мы могли с уверенностью назвать проблемы и пути их решения, мы знали, в чём заключаются, где коренятся и прячутся наши проблемы, где и как мы можем воздействовать. Однако проекты — это что-то временное, частичное, наш ответ на вызовы времени зовётся „двуязычием“: это непрерывная поддержка детей, когда они живут и растут в двух языках».

Александр Отт, который вёл дискуссию, задал вопрос о проблемах берлинской системы образования. Уте Финкх-Кремер рассказала о своём избирательном округе: «Школы в Штеглице очень хороши, но большие суммы на зарплату преподавателям, конечно, не помешали бы. Мы не предполагали такого роста населения, теперь должны строить больше школ». Важна возможность получения двуязычного аттестата зрелости или двуязычного сертификата о среднем образовании. Кроме того, у нас всё ещё пренебрегают квалифицированным профессиональным образованием, а также переподготовкой, не принимают эти опции всерьёз. Прежде всего, в среде мигрантов, которые зачастую ничего не знают об этом. А ведь различные комбинации и модели в области такого образования становятся настоящей альтернативой для тех, кто стремится получить хорошую профессию без аттестата зрелости в кармане. «С соответствующими результатами профобразования можно поступить позже в специальное высшее учебное заведение, получить степень бакалавра и магистра», — резюмировала доктор Финкх-Кремер.

— Даже провалив школьные выпускные экзамены, у человека есть шанс стать профессором в будущем, — прозвучала реплика одного из слушателей, преподавателя немецкого языка в Народном университете. — Все эмигранты из бывших советских республик удивляются, почему в Германии нельзя обучаться единообразно вплоть до 10-го класса. Но если мы говорим о переподготовке, мы не имеем права забывать или мы просто должны знать, что в России под этим понятием всегда понималось нечто абсолютно иное: обмен опытом, короткие курсы повышения квалификации, стажировка, наконец, просто дружеские посиделки коллег. Когда-то на таких курсах обсуждали решения последних партийных съездов, заслушивали сообщения политинформаторов, позже собирались для того, чтобы отметить дни рождения или совершить экскурсии. Поэтому русские мигранты не рассматривают предложения переподготовки в качестве реальной перспективы, они вообще не думают в этом направлении.

Состоялся оживлённый обмен мнениями о школьных программах. Остроту дискуссии усилили реплики д-р А. Отта, который упомянул концепцию общей Городской школы (Bürgerschule), предложенную Паритетным благотворительным союзом (Paritätische Wohlfahrtsverband), и Марины Бурд, добавившей: «Хочу задать почти провокационный вопрос: не лучше ли так называемая школа совместного обучения, пропагандируемая левыми? Не проще ли учиться и учить, когда всё унифицировано?»

Д-р Финкх-Кремер выступила в защиту существующей школьной системы: «Тринадцати- и четырнадцатилетние подростки уже знают, чего они хотят. И я рада, что в новом легислатурном периоде не намечается реформы существующих типов школ». Этот отзыв вызвал несколько скептическую реакцию и вполне резонные ремарки в дискуссионной группе: нельзя обобщать, зачастую дети в этом возрасте не имеют никакого понятия о том, кем быть, к тому же нельзя сбрасывать со счетов влияние родителей.

Следующий вопрос был адресован кандидату в депутаты и начинался с неожиданно длинной риторически-философской преамбулы: «Где начинается и где заканчивается миграция? Остаются ли мигранты на культурном острове, насколько возможен обмен? На примере воссоединения Германии мы столкнулись с крахом многих иллюзий. Как Вы относитесь к федеральной системе образования, разрешающей разные правила в разных землях? Не сказывается ли это самым фатальным образом при переездах из одной земли в другую?

— Простых ответов нет, — аргументировала доктор Финкх-Кремер. — К примеру, если ребёнок из русско-немецкой двуязычной школы сегодня переедет в Бремен, он не найдёт там аналогичную билингвальную школу. С этим нужно считаться. Всё-таки у Берлина есть свои локальные преимущества. Но отыскав оптимальное решение для тех, кто перемещается между федеральными землями, мы поможем также и тем, кто переехал в Германию. Если большая группа родителей проявит себя активно, государство прислушается и, вероятно, найдёт деньги, чтобы открыть соответствующую школу».

Марина Бурд высказала свои соображения: «Общественная организация из Геттингена попробовала нечто подобное, но им это не удалось. Знаю по собственному опыту, как сложно, причём одинаково сложно открывать детский сад и в Геттингене, и, скажем, в Зальцбурге. Мы всегда старались чутко улавливать пожелания родителей, соотносить свою работу с ними. Мы внедрили нашу концепцию в Кёльне и Лейпциге, помогали чем могли в Австрии, на Кипре, во Франции. МИТРА стала едва ли не маяком для похожих организаций в Европе».

Вальтер Гаукс, руководитель интеграционного дома «Лира», обратившись к проблеме гетерогенности русской диаспоры, задал вопрос, как учитывается разнородность эмигрантского сообщества в работе детских школьных и дошкольных учреждений МИТРЫ. В ответе Марины Бурд прозвучала характеристика целевой группы: «Двуязычные детские сады и школы учреждались и открывали свои двери для всех мигрантов из бывшего Советского Союза. Это совершенно нормально, если русские евреи изучают еврейскую культуру, осознавая и постигая свои еврейские корни, это абсолютно объяснимо, если российские немцы концентрируются в первую очередь на немецкой культуре и немецком языке. Однако до тех пор пока мы осознаём объединяющий нас факт общего прошлого, общие „контекст и метатекст“, мы работаем для русскоязычных семей, так себя и позиционируем. Для них, для таких людей и существует наша концепция. Это русский язык, это наши этические представления. Однажды мы решили создать еврейскую группу в детском саду и реализовали этот план. Еврейские дети у нас отделяются от других и не охраняются полицейскими. Они изучают обычаи, узнают традиции, отмечают праздники, но языками остаются немецкий и русский. Немецкий — потому что мы здесь. Русский — потому что в нём тоже наша идентичность и аутентичность, потому что иначе он теряется, уходит. Представим себе ситуацию: молодой человек, назовём его Иванов, родившийся в Германии в русскоговорящей семье, получивший хорошее образование, отправляет резюме работодателю и приглашается на собеседование, интервью. И в этой беседе выясняется, что Иванов не владеет русским языком. Немецкий шеф говорит ему: „Мы пригласили вас, так как мы расширяемся, мы хотим тесно работать с русскими партнёрами и, возможно, создавать в России филиал. И мы думали, что вы с вашим образованием и знанием языка будете нам полезны“. Вот такая вымышленная, на первый взгляд, надуманная, а на самом деле вполне реальная и уже встречающаяся ситуация. Весьма досадно и, по меньшей мере, крайне легкомысленно терять такое сокровище, как язык, тем более язык твоих родителей, этого можно и нужно избежать».

Дмитрий Драгилёв