В США появился большой проект по изданию русской литературы. О нём беседуют известный писатель и журналист, знаток русской литературы Александр Генис и редактор издательства «Оверлук Пресс» Марк Кротов.

Александр Генис: Прошлым летом на книжной ярмарке в Нью-Йорке русским издательствам отвели место между Саудовской Аравией и Небраской, что, увы, соответствует представлениям среднего американца: бескрайняя степь с нефтяными вышками. Хуже, что это предубеждение часто отражается и на нашей словесности. И всё же классика по-прежнему составляет самое полезное ископаемое России, представляет её в лучшем виде и мешает сегодняшней литературе. Об этом написала одна из её лучших переводчиков США Антонина Бьюис.

«Американцы, – со знанием дела утверждает она, – привыкли встречать в русских книгах балы, офицеров, дуэли и революции».

Чтобы отучить их от этой недурной привычки, русская литература должна предстать перед американским читателем во всей своей истории, без тех громадных лакун, которые до сих пор мешают чужестранцам оценить космический гений Платонова, бисерную прозу Олеши или немеркнущий блеск мандельштамовской эссеистики.

Вот почему меня так обрадовала весть о грандиозном проекте легендарного американского издателя Питера Майера и его издательства «Оверлук». Речь идёт о 125-томной «Русской библиотеке», куда войдёт всё, что заслуживает не только нашего, но всемирного признания.

Сегодня мы беседуем об этом проекте с редактором издательства Марком Кротовым.

Марк родился в Москве, ребёнком приехал в Америку, но, к счастью, хорошо говорит по-русски, сохранил русский язык, что очень непросто в Америке, как я хорошо знаю по многочисленным экспериментам.

Марк, прежде всего, давайте познакомимся. Расскажите, пожалуйста, что собой представляет ваше издательство «Оверлук Пресс» и почему оно так называется?

Марк Кротов: Издательство существует больше чем сорок лет, и наш главный редактор – Питер Мейер, который основал его со своим отцом. Он работал большую часть своей жизни в «Пингвине» (Penguin Books), в Англии и Америке.

Александр Генис: Это легендарный человек. Мейер и «Пингвин» – знаменитости в издательском мире.

Марк Кротов: Бесспорно. Он работал на очень высоком уровне. Но всё это время у него одновременно было издательство «Оверлук Пресс» – более скромный эксперимент, но тоже очень интересный. Изначально они с отцом издавали те книги, которые им казались очень интересными, но которые не появлялись в других издательствах.

<...>

Александр Генис: Давайте теперь поговорим о русской части вашей программы. Этим летом, когда здесь был такой массивный десант русских писателей, я разговаривал с вашим шефом Мейером, и он сказал, что планирует издать множество русских книг, то есть книг русских авторов, которые пропустила Америка. О чём идёт речь?

Марк Кротов: Это гигантский проект. Будет 125 томов, которые дадут полное представление о всей истории русской литературы. Это не только классика, вроде «Анны Карениной», которую можно и сейчас найти в очень хороших изданиях. Хотя, конечно, «Анна Каренина» тоже будет. Но главное – это наш способ показать целую колоссальную картину русской литературы, причём в изданиях, которые ориентируются не на каждодневного читателя, а на библиотеки, на студентов более высокого уровня, на профессоров. У всех книг будут новые серьёзные и интересные вступления. Мы надеемся, что это расширит восприятие самого понятия «русская литература».

Александр Генис: Это крайне любопытный проект, и я, конечно, очень заинтересован в том, чтобы он удался. Хотя сама гигантская цифра вызывает удивление. Какой коммерческий расчёт в этом деле?

Марк Кротов: Мы получаем большой грант, это создано вместе с разными культурными организациями и министерствами в России, которые в этом заинтересованы так же, как и мы. Но коммерческая выгода – не главная цель. Мы собираемся эти книги по максимуму издавать и находить для них самых разнообразных читателей, а не только посылать емейлы в отделы русской литературы и на этом ставить крест.

Александр Генис: То есть вы хотите «нормальных» людей тоже найти, не только профессоров?

Марк Кротов: Конечно. Если они захотят нас читать, то мы в этом очень заинтересованы.

Александр Генис: Другими словами, более академическая, более научная, более подробная версия русской литературы?

Марк Кротов: Да, самый близкий эквивалент, как Питер определяет, это Library Of America.

Александр Генис: Это изумительное издание!

Марк Кротов: И очень серьёзное. Можно открыть любую книгу из этой серии и быть уверенным, что читаешь правильную версию.

Александр Генис: «Американская библиотека», скажу я для наших слушателей, которые не знакомы с этими изданиями, нечто подобное «Библиотеке всемирной литературы», которую хорошо знают в России. Это книги с выверенными текстами, с великолепными предисловиями, а главное – отбор. Если у вас есть том Хемингуэя или Фолкнера, то в нём собрано всё лучшее и, прочитав этот том, вы можете получить полное представление о том или ином писателе. Конечно, на английском языке русскую литературу в таком издании было бы замечательно получить. Я ещё подумал о «Немецкой серии», которая существует уже много лет в Америке, где печатаются писатели, которые далеко не всегда известны американцам. Например, Дюрренматта, мне кажется, можно найти только в этом издании или Макса Фриша. Люди немецкой культуры знают их прекрасно, в Америке – гораздо меньше. И Германия, помогая издавать такие книги на английском языке, способствует распространению своей культуры. Если это то, чем собирается заняться и Россия, то замечательно. А кто составляет список книг?

Марк Кротов: Список будет составляться независимой группой попечителей, которых мы будем выбирать из профессоров в Англии и России, из критиков, из людей, которые нам кажутся самыми серьёзными. Эти люди потом сами будут составлять список. Список идёт не от нас, редакторов, а от экспертов. Они будут выбирать переводчиков, выбирать, кто какие вступления пишет, списываться с разными людьми.

Александр Генис: Переводчики – это отдельный и больной вопрос. Насколько я знаю по своему опыту, найти хорошего переводчика с русского на английский очень сложно по той простой причине, что переводы вообще не котируются в Америке. Если в России лучшие авторы, такие как Пастернак, были переводчиками (может, не от хорошей жизни, но переводу точно повезло), то в Америке перевод – это сложная проблема. Как у вас обстоят дела с переводчиками?

Марк Кротов: Как мне кажется, сейчас прекрасный момент для переводов. Я вижу прекрасных переводчиков, таких как Джейми Гамбрелл.

Александр Генис: О, Джейми Гамбрелл! Я прекрасно знаю, это замечательная переводчица, она перевела всю Татьяну Толстую для американцев. И Сорокина, что ещё сложнее, может быть.

Марк Кротов: И я с ней работал, когда издавал «День опричника» в Farrar, Straus & Giroux несколько лет назад.

Александр Генис: Замечу в скобках, что это знаменитое американское издательство, издательство Бродского.

Марк Кротов: Но ещё до этого Джейми была моим профессором в Колумбийском университете. У нас интересные отношения получились: сначала она была моим редактором, потом я её.

Александр Генис: Джейми – замечательный переводчик, она и меня переводила. Я всегда говорил ей: «Фокус не в том, что ты хорошо знаешь русский язык, а в том, что ты замечательно пишешь на английском языке, что гораздо сложнее».

Марк Кротов: Но кроме неё есть Мариан Шварц, есть Эндрю Бромфилд. Из этого поколения есть много гигантов. Но мне кажется, что для молодых переводчиков сейчас тоже очень важный момент. Я, например, до того как ушёл из Farrar, Straus & Giroux, купил права на издание прекрасного романа «Зелёный шатёр» Людмилы Улицкой, и этот роман будет переводить молодая переводчица Бэла Шаевич , которая, по-моему, моя ровесница.

Александр Генис: Она тоже из детей эмигрантов?

Марк Кротов: Да. И она, как мне кажется, прекрасный пример этого нового поколения. Я рад возрасту, это значит, что это человек, который будет переводами заниматься ещё много лет. Но мне кажется, что ещё одно преимущество в том, что у неё английский всегда будет главным языком, хотя она русский знает с рождения.

Александр Генис: То есть русский – её родной, а английский – главный?

Марк Кротов: Абсолютно точно. И мне кажется, что из этого культурного казуса получатся очень интересные переводы.
Александр Генис: Такая ситуация очень обнадёживает. Вернёмся ещё раз к списку. Как вы представляете себе эту картину? Книги будут издаваться в хронологическом порядке или как получится?

Марк Кротов: Это не будет хронологией, но и не будет «как получится» тоже. Пока мы не видели никаких списков, у нас есть идеи на этот счёт, но не более. Такая большая цифра, как 125 книг, нам даёт шанс к этому подходить стратегически, и если комиссии захочется один период особенно представить и поставить акцент на этой эпохе, скажем, на середине XIX века, то могут выйти сразу несколько книг в один год, которые представляют именно эту эпоху.

Александр Генис: То есть всё-таки «как получится»?

Марк Кротов: Как сказать. Изначально это будет «как получится», но я уверен, что это будет определяться идеей, не просто тем, что уже есть. Совсем не всё будет в новых переводах. Для многих книг, которые будут издаваться, переводы уже существуют.

Александр Генис: Образцовые. Такие, как новый перевод «Анны Карениной» Ларисы Волохонской и Ричарда Пивара, который, по-моему, уже заслужил высочайшие оценки американских читателей. Вряд ли нужно переводить это заново.

Марк Кротов: Да, но, с другой стороны, если окажется невозможно получить права на этот перевод, то есть предыдущие переводы, которые могут представлять эту книгу. Сейчас, в смысле общего разговора о переводах, есть согласие, что, наверное, мы не найдём для большей части книг того идеального перевода, который будет жить всегда.

Александр Генис: Идеальных переводов не бывает, и никакие переводы не живут вечно, особенно в Америке, где даже Вергилия каждые двадцать лет переводят. Что уж говорить про современную литературу.

Марк Кротов: Частично это вопрос маркетинга и того, что хочется всегда нового. Но язык меняется, читатели меняются, почему не попробовать под это подстраиваться?

Александр Генис: Вернёмся к списку. Какие книги или авторы кажутся вам особенно интересными в нём, которых раньше не хватало Америке? Что нового вы обещаете читателю?

Марк Кротов: Тот список, который существует, пока что очень абстрактный, но там очень много древней литературы, из XIII века. Не то, что её очень много, но есть идея, что к этому нужно подойти серьёзно. Меня радует, что Питер очень заинтересован Герценом, а так как я всегда хотел больше почитать Герцена, я рад, что он будет лучше представлен.

Александр Генис: Герцена было бы здорово представить заново, особенно после того, что с ним сделал в «Береге утопии» Стоппард, который его популяризировал больше, чем кто бы то ни было. Как раз недавно было 200-летие Герцена, и я подумал, что его, наверное, на Западе сейчас знают лучше, чем в России, потому что в России его уже, к несчастью, изрядно позабыли. А что современная литература? Давайте поговорим о ХХ веке.

Марк Кротов: Это хороший вопрос. В смысле исторического момента сейчас, я думаю, бесспорно, нужно издавать классику ХХ века, вроде Булгакова, но мне кажется, что нужны и советские писатели. Например, я знаю, что обсуждается Илья Эренбург и Михаил Шолохов, который издаётся даже сейчас. Люди, о которых забыли, но к кому нужно вернуться – это Венедикт Ерофеев. «Москва – Петушки» существует в переводе, который мне кажется не очень хорошим, и было бы прекрасно к этому вернуться.

Александр Генис: «Москва – Петушки» существует в нескольких переводах, и во всяком случае один из них замечателен тем, что для него придумано изумительное название «Moscow Stations». Здесь обыгрываются станции электрички и те самые остановки, которые Христос делал по пути на Голгофу.

Марк Кротов: Этот перевод я не видел.

Александр Генис: Найдите и прочтите, потому что как раз этот перевод убедил меня в том, что перевести можно всё. Я помню, как английский актёр выступал с чтением этого перевода, это было лет 20-25 назад. Здесь, в Нью-Йорке, театр одного актёра. Представляете себе – в Нью-Йорке это всё читать! И ничего, поняли. А 30 лет назад я был в Нортхэмптоне, где студенческая группа поставила инсценировку по «Москве – Петушкам». Руководил этим Алексей Хвостенко, это было совершенно безумное зрелище. Тем не менее они справились. Я об этом вспомнил потому, что перевести можно всё, было бы желание. Я всегда думал, ну как же так, например, «Сто лет одиночества», такая книга сложная, реалии непонятные, но это не помешало американцам полюбить её, она стала культовой книгой на кампусах в своё время.

Как быть с Россией в этом смысле? Дело в том, что русская литература в Америке всегда существовала достаточно комфортабельно. Вспомним хотя бы, что в Америке жило в одно время сразу два русских Нобелевских лауреата – Солженицын и Бродский. Всё-таки довольно странная картина. Но при этом русская литература давно перестала быть особенно популярной. Я думаю, что последняя книга, которая была настоящим бестселлером, и не только в Америке, это «Доктор Живаго». И с тех пор русские книги никогда не появлялись в списке бестселлеров, может быть, за исключением Радзинского, у которого была успешная книга про Николая Второго. А в общем, русская литература появляется, исчезает и проходит в основном через славистские каналы. Как вы считаете, что нужно сделать, чтобы изменить ситуацию, и возможно ли это?

Марк Кротов: Это прекрасный вопрос. Я думаю, что если бы я знал ответ, я сейчас бы им и занимался.

Александр Генис: Вам карты в руки – вы как раз в том самом проекте, который может многое изменить.

Марк Кротов: Мне кажется, что этот проект сумеет доказать высокую цену русскую литературы.

Александр Генис: То есть показать, насколько высока цена русской литературы и как её не хватает мировому сообществу?

Марк Кротов: Да. Таковы наши намерения.

Александр Генис: Как сказал Карл Проффер, великий пропагандист русской литературы: «Русская литература интереснее секса». И эта майка – я помню студентов, которые ходили в ней, – я думаю, сделала для русской литературы больше, чем Шолохов.

Марк Кротов: Да. Надо к брендингу серьёзно подойти. Это правда. Но когда речь идёт о современной литературе, мой ответ будет скучный: надо очень осторожно и серьёзно относиться к каждой книге, которую выбирают и издают, надо эту книгу передавать читающему американскому миру не просто как следующую главу в русской литературе, а как ценную вещь саму по себе.

Александр Генис: Которая не имеет отношения к русской литературе, а имеет отношение к литературе в целом.
Марк Кротов: Если веришь в книгу, которая в переводе, я не понимаю, почему к ней надо подходить как-то отлично от того, как подходишь к американской литературе.

<...>

(публикуется с сокращениями)

Источник: радио «Свобода»