Стал ли День народного единства действительно общенародным праздником и что нужно сделать, чтобы он не превратился в очередной день русского раскола?

Не везёт у нас ноябрьским праздникам. В СССР они были подневольными. Считалось верхом «диссидентства» студенту или рабочему удрать с обязательной для всех демонстрации 7 ноября. 4 ноября в людском сознании тоже остаётся таким же «ещё одним нерабочим днём», от греха подальше перенесённым на другую дату. Разница только в том, что нет принудительной демонстрации. Наоборот. Теперь шествия и демонстрации на 4 ноября или запрещают, или просят запретить, но идут на них исключительно по собственной инициативе.

Уж так в новом веке – сначала по инерции, а теперь, вероятно, по новой традиции – сложилось, что 7 ноября на демонстрацию памяти большевистской революции выходят коммунисты, а чуть раньше – 4 ноября – националисты. Всё началось с 2005 года, когда и было введено 4 ноября – День народного единства. Но люди к нему тогда только присматривались. А «Русский марш» националистов никто не воспринимал всерьёз: он первые годы оставался незамеченным, поскольку был малочисленным и проходил на окраинах Москвы. В прошлом году в нём приняли участие около семи тысяч человек. В 2012 году ожидается примерно 8-10 тысяч участников, что его организаторам дало основание просить разрешение у мэрии на шествие в центре столицы – на Якиманской и Крымской набережных. Такое разрешение получено. Кстати, среди прочих в «Русском марше» националистов намерен принять участие светило либеральной демократии и несистемный оппозиционер Алексей Навальный.   

Вот такая метаморфоза. Как с праздником революции и Днём народного единства, так и с принципиальностью радикального демократа. И хотя сначала сенатор Руслан Гаттаров, а потом глава Федерации мигрантов России Мухаммад Амин Маджумдер, вместе с Советом  многодетных матерей и Советом ветеранов Великой Отечественной войны, просили отменить акцию или перенести её на другой день, им отказали. Такова природа демократии: марш согласован, его организаторы дали подписку об ответственности за нарушение закона. При этом они его нарушают каждое шествие. Так, ветераны войны не понимают и возмущены тем, почему страна, которая не покорились фашистам, с покорностью наблюдает разгул запрещённой законом фашистской символики на «Русских маршах». Мигранты, ставшие заметной частью трудовых ресурсов столицы, просят власти определиться: или не оскорблять их расистскими лозунгами на маршах националистов, или отказаться от использования труда гастрабайтеров. Кстати, на чём и настаивают националисты. 

Вот такой приправленный острой политикой получается праздник несовместимых интересов. Хотя введение Дня народного единства в 2005 году изначально было попыткой отказаться от 7 ноября, раскалывавшего российское общество. Ведь, по замыслу, День народного единства вполне объединяет – 4 ноября 1612 года воины народного ополчения под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского штурмом взяли Китай-город и освободили Москву от польских интервентов, положив конец Великой смуте. До 1917 года в России это был государственный праздник, учреждённый в 1649 году указом царя Алексея Михайловича. По этому указу церковный праздник Казанской иконы Божией Матери, с которой ополченцы ехали от Нижнего Новгорода до Москвы и считали её спасительницей России, тоже стал государственным. Но с приходом советской власти эта вековая традиция прервалась, а в демократической России так и не стала частью исторической памяти и самосознания народа.

О том, почему День народного единства так и не стал общенародным праздником, достаточно красноречиво свидетельствуют социологические опросы. Так, в 2005 году, по данным ВЦИОМ, 33% опрошенных считали, что 4 ноября – это День согласия и примирения, 8% – День народного единства, а 5% – День освобождения от польско-литовских интервентов. При этом 63% отрицательно отнеслись к отмене 7 ноября. Опрос 2011 года мало что изменил: 31% респондентов затруднился с ответом, 45% ответили, что будут отмечать День народного единства, 6% сказали, что 4 ноября – «это день Казанской иконы Божией Матери» и 10,3% по-прежнему уверены, что в ноябре страна отмечает годовщину Октябрьской революции.

Можно, конечно же, успокаивать себя тем, что вместо 63% в 2005 году, возмущённых отменой праздника 7 ноября, в 2012 году его будут отмечать не более 10%. Но в целом итоги опросов – немой укор и «последнее китайское предупреждение» тем, кто расслабился с популяризацией праздника. И забыл о необходимости сшивания швов российского общества, раскол в котором не преодолён. По факту день трагического разделения России – 7 ноября – так и не стал Днём национального примирения и согласия, как его отмечали с середины 90-х годов. А 4 ноября, как показывает очередной «Русский марш», всё дальше от Дня народного единства. Ещё потому, что 4 ноября 1612 года так и остаётся далёкой и оторванной от реальной истории датой. Во всяком случае, в сознании российского общества. Между тем «инициатива снизу» – Федерации мигрантов России – достойна изучения и популяризации: в народном ополчении 1612 года, помимо русских, принимали участие разные народы – татары, украинцы, мордва, финны, чуваши и даже литовцы и немцы. А вот как интернационализировать праздник и  наполнить его живой историей – забота организаторов праздника 4 ноября. Пока их фантазии хватает только на пафосные демонстрации в стиле позднего СССР в Нижнем Новгороде, где формировалось народное ополчение 1612 года, и на возложение цветов к памятнику Минину и Пожарскому в Москве. Кстати, всё – за счёт бюджета.

Но это всё конфетно-цветочная оболочка, а вот дух День народного единства так и не обрёл. Опасность сегодняшнего дня, пожалуй, в том, что новым – ядовитым духом – 4 ноября наполняют националисты. Нащупав болевой нерв – идущее имущественное расслоение общества, леворадикальные политические течения на «Русском марше» предлагают отмечать не День народного единства, который задуман в том числе и ради примирения бедных и богатых, а «День угнетённых». «Нет единству с буржуями» – этот лозунг революционных социалистов теперь поддерживают и оппозиционные либерал-демократы. И если вместо обещанного роста уровня жизни социальное расслоение продолжится, этот лозунг из разряда маргинальных имеет все шансы стать трендом.

Владимир Емельяненко