– Мне кажется, что эта проблема несколько высосана из пальца. Начать с того, что культурный код – это то, что невозможно размыть: он на то и код, он существует как своего рода генетическая структура ДНК. Во все эпохи кто-то читает больше, кто-то меньше. Я обращу внимание на то, что все люди, которые говорят, что современные дети не читают, не ссылаются на социологические исследования. На самом деле, эти исследования провести довольно сложно и мне неизвестно о существовании каких-то ясных, внятных исследований на эту тему. 

Зато я вижу, что мои ученики читают гораздо больше, чем я в их возрасте. Просто потому, что сегодня проще достать книжку – появился выбор. И каждый психолог вам скажет, что ситуация выбора всегда повышает мотивацию. Когда есть выбор, что читать, тогда интереснее читать. 

Единственное, что представляет угрозу, на мой взгляд, это формализация образовательного процесса, связанная не с ЕГЭ как таковым (потому что ЕГЭ – это лишь инструмент), а с требованиями ЕГЭ по русскому и по литературе в их нынешнем виде. Потому что они требуют очень формального подхода к литературе. 

Что делают выпускники сейчас? Они заучивают списки аргументов под некие абстрактные проблемы. От них не требуют глубокого понимания, интереса, а требуют поверхностного знания набора формальных аргументов под те проблемы, о которых их спросят на экзамене. И соответственно, они занимаются таким вот «тупым» заучиванием. 

ЕГЭ по русскому языку и литературе – это некие унифицированные требования. А любая тенденция к унификации своим прямым следствием имеет снижение интереса. По моим наблюдениям, это снижение живого интереса к литературе происходит, скорее, в старших классах. А подростки и младшие школьники с огромным интересом читают, с огромным интересом включаются во всё. 

В чём интерес уж точно возрастает – это огромное количество замечательных сайтов, образовательных проектов, посвящённых литературе. Они пользуются удивительной популярностью. Я как раз об этом и говорил на конференции – когда запустили проект «Полка», сайт лёг, потому что не выдержал наплыва посетителей. А что сделали авторы этого сайта? Они просто нашли способ разговора про книги, про русскую классику. Это проект о русской классике, который понятен подросткам и интересен молодому поколению. Они нашли этот ключик.

Таких проектов сейчас очень много. Это Arzamas, конечно же, это лекции на ПостНауке. И множество других проектов, которых чем больше, тем лучше. 

– Когда мы вывесили раздел «Списки для летнего чтения» от ведущих учителей России из разных регионов, был феноменальный наплыв посетителей. До сих пор самый популярный раздел – подборка  от Оксаны Вениаминовны Смирновой, работающей в традиционной Свято-Петровской гимназии в Москве. Она составила список литературы, который называется «Что читать в 14–15 лет». Он просто огромный – по темам, очень разветвлённый.

– Я бы сказал, что эти переживания, во-первых, безосновательны, а во-вторых, непродуктивны. О чём важно думать – это о том, как сделать классику близкой, интересной и понятной детям. Это задача учителя. И её можно решать только тогда, когда у учителя будет творческая свобода. 

Все зарубежные и российские исследования показывают, что качество образования растёт там, где учителю даётся свобода. Когда у учителя есть творческая свобода придумывать, воплощать свою интересную программу, свой интересный поворот – как подвести ребёнка к классике, вот тогда и будет интерес к чтению.

– Мы всегда с коллегами стараемся говорить, что тексты, которые читают дети, хоть и древние – XIX век для наших детей такая же древность, как и древнерусская литература, – эти тексты всё равно про них. Моя коллега, например, дала совершенно замечательную тему сочинения по «Слову о полку Игореве». Там в какой-то момент вскользь упоминается дева Обида, которая «плеском вспугнула времена обилия». И одна из тем сочинения была «Роль девы Обиды в «Слове о полку Игореве» и обида в моей жизни». 

Обида – это же очень знакомое каждому подростку разрушающее чувство, и «Слово о полку Игореве» при всей своей, казалось бы, архаичности – невероятно актуальное произведение: оно про то, как человека изнутри разрушает негатив. Такие неконструктивные чувства сначала разрушают человека изнутри, а дальше становятся причиной гибели войска. 

Детям это очень близко. Подростки в восьмом классе, конечно же, страшно обижаются на родителей, которые лишают их чего-нибудь. Обижаются на одноклассников – кто-то не так посмотрел, отбил парня. Им интересно про это думать. 

Или вот коллега совершенно замечательно рассказывал про «Ревизора». Все люди, к сожалению, в жизни кого-то обманывают. Подростки в этом смысле – не исключение. Можно спросить на примере «Ревизора»: а легко ли кого-то обмануть? Легко ли вас обмануть? И дальше в связи с этим они говорили про Хлестакова.

У меня в 11 классе огромный интерес вызвал роман-антиутопия Замятина «Мы». Мы говорили о роли личности, о человеке в государстве – то, что 11-классникам, которые уже начинают самоопределяться, очень интересно. 

Второй способ – это максимально задействовать творчество детей. Мы очень много делаем с детьми разных творческих проектов: коллажи, скетчбуки, лонгриды – большие тексты с картинками, с видео, с инфографикой. 

Один наш коллега придумал совершенно замечательный проект: по лирике Тютчева и Фета ученики делают свой собственный сборник поэта. Нужно придумать для него концепцию, отобрать тексты. Например, кто-то выбрал концепцию «Взгляд у Тютчева и Фета» или «Стихия». Самые разные варианты могут быть. Дети писали предисловие к сборнику – это такой личный творческий подход к тому, что изучается по программе. 

И последнее, но очень важное – нельзя на уроках литературы спешить. Нужно проходить всё спокойно, медленно, чтобы дети жили в литературе. Чтобы они понимали, что это не гонка, чтобы всё успеть, а вдумчивое, внимательное, заинтересованное чтение. Ну и всегда идти от вопросов детей, от того, что им интересно и непонятно. 

– Честно говоря, я в этом не уверен. Давайте вспомним, что у нас до 1917 года 97 % населения вообще не умело читать. Это хорошо или плохо? Зато 100 % ходили в церковь. Скорее, это было хорошо, чем плохо. И, соответственно, 100 % знали Библию. Я бы не упрощал ситуацию…

Или вот такой пример клипового мышления – сериалы, которые смотрят дети. Сериал – это же и есть роман XIX века. Каждый роман того времени строится по принципу сериала. Обратите внимание: каждая часть «Войны и мира» заканчивается на самом интересном и драматичном месте. Князь Андрей в числе других тяжелораненых был оставлен на попечении местных жителей – так заканчивается первый том. И читатель с нетерпением ждёт – что же будет дальше. Второй том – Пьер смотрит на комету 1812 года, и это вселяет в него надежду на что-то прекрасное, но он не понимает ещё – на что. Саспенс – что же будет? Он влюблён в Наташу и как же это развернётся?

«Евгений Онегин» – то же самое. Это вообще чистый сериал: он же выходил по главам. Современники читали его в маленьких книжечках. Так что ничего нового в увлечении сериалами нет. Более того, как помещики отдалённой губернии читали романы Достоевского и Тургенева? Они публиковались в толстых журналах и приходили к читателям по частям. Точно так же, как мы сегодня с огромным нетерпением ждём очередной сезон «Шерлока». 

Или другой пример – раздел «От смайлика до селфи» на сайте «Гильдии словесников», который ведёт Анна Северинец. Там публикуются статьи о том, как литература неожиданным образом открывает реалии современного интернет-пространства.

Так что, мне кажется, не нужно этого бояться. Напротив, все современные жанры для учителя литературы – ресурс, который поможет работать со школьниками.