Рахим Масов: Кириллица принесла всеобщую грамотность таджикскому народу
О важности кириллицы для Таджикистана, принципах создания национальной истории и о том, как не потерять идентичность в глобальном мире в интервью «Русскому миру» рассказывает известный таджикский учёный, директор Института истории, археологии и этнографии АН Таджикистана Рахим Масов.
— Рахим Масович, вслед за Казахстаном, взявшим курс на латинскую графику, о возможности перехода с кириллицы на арабскую вязь заговорил Таджикистан. На Ваш взгляд, насколько вероятно, что таджики вернутся к своей древней письменности?
— Пока это дискуссии в социальных сетях. У таджиков это узкий круг людей. Интернет у нас не стал массовым. А вот если любые разговоры выйдут на базар…
— Есть такая возможность?
— Не думаю. Точнее, признаю разумность и обоснованность аргументов сторонников перехода на арабское письмо — это доступ к персидской литературе и науке и возможность создания единого персоязычного телеканала и радио между Таджикистаном, Ираном и Афганистаном, о чём говорят всё больше. Наконец, это возвращение к историческим корням. Но аргументы оппонентов не слабее. Они приземлённые. Страна материально не потянет третью смену письменности за последние сто лет. До советской власти таджики использовали персидскую вязь. В 1928 году внедрили латиницу, а спустя 12 лет была введена кириллица. Тогда это была такая мощная ломка, что она аукнулась гражданской войной и расколом Таджикистана. Сейчас опять звучат призывы вернуться к историческим корням — писать так, как это делают афганцы и иранцы. Боюсь, что возвращение к персидской вязи приведёт не только к гражданскому противостоянию. Есть другая проблема, уже ХХI века, — возможный переход на арабскую вязь, во-первых, в один миг сделает неграмотными 90 процентов граждан Таджикистана. Во-вторых, а может быть, это самое главное — финансово эта «операция» так дорога, что непосильна госбюджету. Она осуществима исключительно за счёт внешних заимствований. Что означает либо частичную, либо просто потерю государственной независимости. Надеюсь, власти не допустят этого.
— А кириллица тормозит развитие таджикского языка или, наоборот, способствует развитию?
— Как показывает исторический опыт, кириллица вполне развивает и отвечает условиям развития таджикского языка в современном мире. Во-первых, именно кириллица принесла всеобщую грамотность таджикскому народу. Вязь, не надо забывать, была доступна не более 10 процентам таджиков против 100 процентов, пишущих на кириллице. Во-вторых, благодаря ГОСТу грамотности именно в составе России и СССР Таджикистан совершил цивилизационный рывок из средневековья к современному развитию и всеобщей грамотности.
— Нельзя ли параллельно развивать персидскую вязь, сохраняя кириллицу?
— Со временем, думаю, так и будет. Своё прошлое надо знать и сохранять, чтобы не потерять себя в глобальном будущем. Полагаю, что арабская вязь станет рабочим инструментом науки и интеллигенции, а кириллица останется способом интеграции всего таджикского народа в глобальный мир.
— Что мешает это делать сегодня?
— Недостаток материального ресурса и излишняя политизация проблемы. Вопрос о таджикском алфавите очень политизирован. Эта тема тесно связана как с внутренней, так и с внешней политикой Таджикистана. Проблема в том, что власти видят в сторонниках возвращения арабской вязи своих политических оппонентов. Что касается внешней политики, то тут тоже, как говорят русские, палка о двух концах. Иран, конечно, поддерживает возвращение Таджикистана к арабской вязи, а вот с Россией отношения могут испортиться. Разумный компромисс — в одновременном развитии кириллицы и арабской вязи. Безусловно, такой подход грамотен, и он духовно обогатит таджикский язык и культуру, но этот процесс должен выстраиваться постепенно. Он длительный и требует терпения, интеллектуального напора и капитальных материальных затрат.
— Как один из сопредседателей Ассоциации институтов истории Академий наук СНГ Вы не только поддержали создание в каждой из стран Содружества взвешенных учебников по национальной истории, но сами написали трилогию «Таджики: история национальной трагедии». Как её приняли в Таджикистане?
— Труд стал вузовским учебником и базой для школьного учебника истории. Я разделил книгу на три части. Первая — «История "топорного разделения"», вторая — «История под грифом "совершенно секретно"», третья — «Таджики: вытеснение и ассимиляция». Это монография о древнем таджикском народе от эпохи Саманидов и до прихода в Среднюю Азию тюркских племён, а затем России и СССР. Книгу я расширил и дополнил рассекреченными материалами из Госархива МИД России. Своей задачей я считал дать сбалансированную историю, объяснить, что цивилизаторское влияние России на Таджикистан было разновекторным, в том числе и позитивным. Присоединение таджиков к России положительно сказалось на жизни коренного населения, спасло таджикский народ от вымирания, резни и нищеты. В советский период Таджикистан обрёл и укрепил многие ценности: право на развитие национального языка, науки, культуры, образования, а также на формирование государственности, которую обрёл в 1991 году. Вопрос цены — басмачество, не одна попытка насильственной русификации, ГУЛАГ, гражданская война 90-х годов.
Беседовала Анна Лощихина