В этот день в Петропавловском соборе состоялось погребение останков императорской фамилии (кроме цесаревича Алексея и великой княжны Марьи Николаевны) и четырёх верных слуг Семьи. Дата погребения была выбрана неслучайно. Ровно 80 лет тому назад, 17 июля 1918 г., в Екатеринбурге в подвале Ипатьевского дома отрекшийся от престола император Николай Романов, его супруга, дети, доктор Боткин и трое слуг, добровольно оставшихся с Семьёй, были расстреляны. 

Уже потом, задним числом, «вспоминали» о несчастливых приметах, сопутствующих Николаю всю его жизнь, о том, что на его крестинах якобы уронили орден Андрея Первозванного – которым награждали каждого новорожденного великого князя. Вспомнили и слова многочисленных пророков – от монаха Авеля до юродивой Паши Дивеевской, и то, что родился царь в день Иова многострадального, а значит, счастья ему и не полагалось. Но в молодости цесаревич Николай считался человеком очень счастливым – дважды он выжил в экстремальных ситуациях. 

17 октября 1888 года император Александр III с семьёй возвращался в Петербург после путешествия на Кавказ. Сказочная красота этих мест совершенно очаровала императрицу Марию Фёдоровну, всех переполняли самые радостные эмоции – но около маленькой станции Борки под Харьковом разыгралась трагедия. Императорская семья, кроме самой младшей дочери, в это время находилась в столовом вагоне, мирно завершая завтрак. Императору как раз подавали сливки к его любимой гурьевской каше, когда от страшного удара вагон накренился и буквально сложился внутрь. 

Локомотив и 4 вагона сошли с рельс, задние вагоны наезжали на опрокинувшиеся – короче, был настоящий ад. В литературе распространился миф, будто Александр III успел подставить плечи под падающую железную крышу – и тем спас всех остальных, как атлант, удерживая непосильную ношу до прихода казаков. В действительности, конечно, всё было гораздо менее кинематографично. Трудно было поверить, что в изуродованном столовом вагоне кто-то выжил, всё было залито кровью, завалено осколками и обломками, кричали от боли придавленные и изувеченные люди, лежал мёртвым лакей, подававший сливки. Мария Фёдоровна потом с ужасом вспоминала те минуты, когда была уверена, что вся её семья – муж и дети – погибли. Но буквально чудом всем членам царской фамилии удалось спастись. 

В катастрофе погибло 23 человека, ранения разной степени тяжести получили 35. Александр III распорядился перевезти тела всех погибших в Петербург, их родственникам оказали материальную помощь. По всей России служили благодарственные молебны за чудесное спасение царской семьи в железнодорожной катастрофе при Борках.  Последний такой молебен в Российской империи в присутствии императора Николая II состоялся 19 апреля 1915 года.

Когда цесаревич Николай (Ники, как звали его в семье) закончил курс регулярных наук, отец счёл за лучшее отправить его в заграничное путешествие – справедливо полагая, что для будущего монарха это будет весьма полезный опыт. Цесаревичу предстояло объехать Азию, посетить США и Дальний Восток. Путешествие проходило приятно и спокойно, но под конец произошло ЧП – да такое, что всё могло бы кончиться международным скандалом. 

Наследник российского престола вместе со своим троюродным братом – принцем греческим Георгом с интересом исследовали загадочную Японию. В городе Оцу на наследника российского престола внезапно напал японский полицейский из нижних чинов Цуда Сандзо и дважды ударил его по голове саблей. Принц Георг успел прийти на помощь кузену – он сбил убийцу с ног, когда тот уже занёс саблю для последнего удара. К счастью, рана оказалась неопасной, но на черепе цесаревича остался шрам от двух сабельных ударов. Впоследствии именно этот шрам будет использован при идентификации венценосного страстотерпца. 

Николай, окровавленный и потрясённый, тем не менее нашёл в себе силы уверить японцев и лично принца Арисугаву, присутствовавшего при этом кошмарном инциденте, что его добрые чувства к Японии в целом и к японскому народу остаются неизменными. 

В России снова служили молебны о спасении наследника. Путешествие цесаревича, разумеется, было прервано – он как можно скорее возвратился в Петербург не морем, как первоначально планировалось, а через Сибирь. В Тобольске спасшемуся от смерти цесаревичу поднесли хлеб-соль, Николай осмотрел городские достопримечательности, в том числе сосланный из Углича колокол, что звонил при убийстве царевича Димитрия. Через 27 лет он вместе с семьей снова окажется в Тобольске, но уже при совершенно других обстоятельствах. 

Александр III, император, Миротворец, во время крушения поезда получил очень серьёзную травму поясницы. Через некоторое время у этого феноменально сильного, крепкого мужчины, настоящего богатыря, развилась тяжелейшая почечная болезнь, давшая осложнение на сердце и легкие. Никто в России и представить не мог, что Александр III скоропостижно скончается всего 49 лет от роду. Многие потом отмечали, что цесаревич был плохо подготовлен к трону – при жизни отца он не принимал участие в заседаниях Государственного совета, был склонен излишне доверять окружающим, особенно старшим своим родственникам. И сам Николай, и Александр III рассчитывали, что впереди ещё достаточно времени, но судьба распорядилась иначе. Цесаревич Ники стал императором Николаем II, и царство его началось с кошмара.

Слово «ходынка» стало в русском языке нарицательным. В честь коронации молодого государя 18 мая 1896 г. предполагалось раздавать подарки народу: платок с портретами Николая и Александры, памятную кружку, хлеб, колбасу и мешочек со сластями. Мероприятие было решено провести на обширном Ходынском пол, на окраине Москвы. Жестяные эмалированные кружки с царскими вензелями и гербом на память о дне коронации загодя штамповали в Англии. Заранее построили балаганы, в которых должна была производиться раздача подарков, сооружён помост для музыкантов и хора. В 12 утра должны были прибыть царь и царица – чтобы участвовать в ликовании простого народа. 

Тринадцать лет назад на том же Ходынском поле одаривали подданных по случаю восшествия на престол Александра III – всего пришло чуть более 200 000 чел., всё прошло великолепно. Но за 13 лет многое изменилось. Ночью перед торжествами около Ходынского поля насчитывалось уже почти 500 000 человек – и народ продолжал прибывать. 

Атмосфера сгущалась. К утру пронёсся слух, что подарков всем не достанется, и потому буфетчики раздают их своим. В панике люди бросились вперёд за своим угощением, смели полицейские кордоны – и началась страшная давка. Упавших растаптывали насмерть. За короткое время на Ходынском поле погибло более 1300 человек, в том числе женщины и дети. Царю доложили, что в толпе пострадало не более 200 человек, трупы и раненых убрали, и праздник продолжился. 

Вечером Николай и Александра Фёдоровна принимали участие на балу у французского посланника, хотя к тому времени уже стали известны истинные масштабы катастрофы. Бал этот был необходим, чтобы упрочить русско-французские отношения, к нему долго готовились – и родственники императора убедили Николая II, что появиться там – его долг как правителя России, а любое другое поведение – «сентиментальность». Для России¸ особенно для оппозиционно настроенной её части, появление императорской четы на балу, в то время как неопознанные трупы подданных лежат в мертвецкой, стало прямым оскорблением. К. Д. Бальмонт, под конец уже открыто ненавидевший Николая II, не стесняясь в выражениях, в 1907 г. выразит общую мысль: «Кто начал царствовать Ходынкой, тот кончит – встав на эшафот». Поэтическая горячность оказалась страшным пророчеством.

Все, кто знал императора лично, кто пользовался его доверием, всегда отмечали, что для него благосостояние и польза вверенной ему России были гораздо важнее личных благ и выгод. Собственно, так его и воспитывал отец, император Александр Миротворец. Перед смертью он оставил сыну наказ, практически завещание: 

«Я завещаю тебе любить всё, что служит к благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя при том, что ты несёшь ответственность за судьбу твоих подданных пред Престолом Всевышнего. Вера в Бога и в святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь твёрд и мужествен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести. В политике внешней –держись независимой позиции. Помни – у России нет друзей. Нашей огромности боятся. Избегай войн. В политике внутренней – прежде всего, покровительствуй церкви. Она не раз спасала Россию в годины бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства».

Судьба оказалась феноменально жестока к последнему русскому помазаннику на престол. Фактически всё, что он делал, исполняя заветы отца, обернулось против него, обращая все усилия в прах. Все «мины замедленного действия», со времён Петра заложенные под фундамент экономики и общественных отношений в империи, начали взрываться – и их уже не получалось отодвинуть. Внутренние противоречия разрастались всё больше, но самые разные политические силы сходились в одном: виной всему – самодержавие, а конкретно – человек, сидящий на престоле. 

Николай II пытался быть истинным отцом своим подданным – но его царствование началось с Ходынки. Он был бы рад избегать войн – но началась Русско-японская война, тяжело ударившая по престижу России, а потом началась Первая мировая. Эти войны похоронили самодержавие. Самые тяжёлые и отвратительные события обрушивались на страну во время злосчастного царствования последнего императора, в стране свирепствовал террор – громкие политические убийства уже никого не удивляли;  страна привыкала к крови: крестьянские мятежи, еврейские погромы, расстрел мирной демонстрации рабочих, несших петицию царю в 1905 году. И хотя «Кровавое воскресенье» стало настоящим шоком в первую очередь для царя, именно Николая обвинили в этой трагедии, как будто бы он лично стрелял в женщин и детей. Реформы Столыпина не были доведены до конца – и остается только гадать, мог ли премьер-министр, в конечном счете, спасти династию и строй, если бы не был убит. 

Известно, что после рождения сына Николай имел беседу с Антонием, митрополитом Петербургским, и членами Св. Синода. Тогда как раз поднимался вопрос о возобновлении патриаршества – и царь в откровенной беседе предложил следующее: «По соглашению с императрицей я оставлю престол моему сыну и учреждаю при нём регентство из государыни императрицы и брата моего Михаила, а сам принимаю монашество и священный сан, с ним вместе предлагая себя вам в патриархи. Угоден ли я вам, и что вы на это скажете?» Собеседники не нашлись что ответить  – и больше к этому вопросу уязвлённый Николай не возвращался. Увы, многие из церковных иерархов горячо поддержали отречение Николая от престола, да и вообще слишком уж были замешаны в политические интриги. Печально известный поп Гапон был не исключением в предреволюционной России. Как ни старался Николай исполнить последний наказ обожаемого отца, сделать это ему не удавалось.

Семейную жизнь последнего российского императора стало модно втаптывать в грязь примерно с начала ХХ века. На протяжении всего существования СССР говорить о ком-то из дома Романовых было невозможно без эпитетов «кровавый», «слабый», «солдафон», «похотливый», «мракобес» или в лучшем случае «пьяница». При этом забывается, что история отношений Аликс и Николая – это история беззаветной верности друг другу, отчаянного героизма и полного доверия, царившего внутри этой семьи. 

Свою наречённую цесаревич увидал, когда ему исполнился 21 год, а ей 17.  Алиса, любимая внучка королевы Виктории, приехала по приглашению великого князя Сергея мужа своей сестры Эллы (княгини Елизаветы Фёдоровны). Наследник был очарован юной Аликс, но увы – безуспешно: свадьбы членов королевской семьи очень редко зависят от сердечной склонности будущих супругов. Родители рассчитывали на совершенно другую партию для цесаревича, поскольку связи России с Англией и без того были достаточно крепкими. Но Николай неожиданно проявил упорство – и не отступился от надежды.

Ухудшающееся здоровье Александра III заставило его прислушаться к мнению сына и возобновить сватовство к Виктории Алисе Елене Луизе Беатрисе (таково было полное имя принцессы). При крещении её нарекли Александрой Фёдоровной (по традиции отчество великим княжнам, переходившим в православие, давалось в честь Фёдоровской иконы Божьей Матери, особенно почитаемой в доме Романовых). 

Обручившись с Аликс, Николай честно исповедался своей нареченной во всех своих «прегрешениях», дал ей прочитать свой дневник – и, дав ей клятву верности, сдержал слово. Ни Матильда Кшесинская, ни кто бы то ни было оказались не в состоянии конкурировать с законной супругой. А она боготворила своего Ники, и пара каждый год отмечала свой личный праздник – день, когда в Кобургском замке состоялся откровенный разговор между русским наследником престола и гессен-дармштадтской принцессой.

Императрица и её дети самоотверженно служили России как могли. Во время Первой мировой великие княжны и императрица работали медсестрами в госпитале, куда попадали наиболее тяжело раненные воины, постоянно занимались благотворительностью. Личные средства как самой царицы, так и её мужа вовсе не были баснословно велики – в России император был далеко не самым состоятельным человеком – и потому дамы царственной фамилии не гнушались устраивать благотворительные ярмарки и базары для сбора средств в помощь армии, продавая своё рукоделие, как бы сегодня сказали, хэнд-мейд. Это не было «дамской ерундой», как впоследствии стремилась представить пропаганда. На сборы с такого базара был обустроен санаторий в Ливадии для поправки здоровья раненых воинов.

На Александру Фёдоровну не могла не перенестись та ненависть, с которой в России в начале ХХ века относились к её мужу. Плодились злые и грязные сплетни и остроты – вроде расшифровки фамилии Распутин – «Романова Александра Своим Поведением Уничтожила Трон Императора Николая». 

Никого не волновало истинное положение вещей и то, как в действительности вела себя императрица. При всей своей страстности и отчаянности Александра Фёдоровна, уверовавшая в святость Распутина, считала все рассказы о его выходках клеветой и наговорами на святого. Её легко понять: она никогда не видела «тёмной стороны» «Нашего друга», при ней он держался скромно и благочестиво, как монах, а горе и ужас матери, ежеминутно готовящейся потерять своего ребенка, лишали Александру Фёдоровну способности критически подойти к вопросу. Кроме того, Распутин, кем и каким бы он ни был, вовсе не являлся главной проблемой России. Но «злые языки страшнее пистолета» - и трагедия, разыгравшаяся в России в 1917 году, это доказала. 

Арест, а потом мученическая кончина царской Семьи, членов императорской фамилии и их близких людей и верных слуг, стали настоящим потрясением даже среди завихрений революции. Новая власть предпринимала множество попыток скрыть следы своего преступления, снять с себя ответственность за совершённое. 

Расстрелянный великий князь Михаил был объявлен сбежавшим. Императора провоцировали, чтобы иметь возможность застрелить всех «при попытке к бегству». После бойни в подвале дома Ипатьева трупы великих княжон, цесаревича Алексея, императора и императрицы, а также доктора Боткина, горничной Анны Демидовой, царского повара И. Харитонова и камердинера А. Труппа  безуспешно пытались сжечь, растворить в серной кислоте – и наконец тайно зарыли, замаскировав могилу рельсами и шпалами. 

Уже после смерти царственных мучеников Советская Россия пыталась торговаться за их свободу, неизвестно на что рассчитывая, а потом в Москве объявили, что расстрел был произведён уральской местной властью едва ли не по ошибке – самовольно и с превышением полномочий. Про семью Романовых практически перестали говорить, как бы соблюдая негласный заговор забвения. Тем не менее кровь вопияла к небу – из народного сознания, из общей памяти это бессмысленное и кошмарное убийство изгладить так и не удалось. 

Как видно, всё возвращается на круги своя. И вот 17 июля мы празднуем память царственных мучеников – покровителей России, умерших за нее: Николая, Александру, Алексея, Марию, Ольгу, Татьяну и Анастасию. Они служили своей стране всей своей жизнью. Они предстательствуют за неё и после своей страшной смерти.