«Я писал портреты простых людей, но хотел сделать их героями»
Светлана Сметанина09.12.2016
Найти заповедный уголок Древней Руси, оказывается, вполне возможно. В селе Усть-Цильма уже почти пять веков бережно сохраняется связь с традицией и культурой предков. Московский художник Сергей Онучкин написал серию работ под названием «Русь и заповедный уголок Усть-Цильма» и рассказал, что его особенно там поразило.
– Село Усть-Цильма – уже практически окраина европейского Севера России. Расскажите о своих первых впечатлениях - как Вы вообще туда добирались?
Сергей Онучкин. Душа Усть-Цильмы
– Было не просто решиться туда поехать – я толком и не знал, как туда вообще добираться. Но потом всё-таки решился, взял билет на поезд Москва – Лабытнанги. Но свою станцию проспал – проводник меня не разбудил, и я проехал на полтора часа дальше. Помню, когда он меня всё-таки разбудил и сказал, что я проспал, первая мысль: и зачем я всё это затеял. Выхожу в три часа ночи на какой-то станции – никого нет, только вагончики и заброшенные тракторы. Вокруг сплошная тайга. Стою и думаю – да, зря я всё это затеял… Сотовой связи нет, телефон не работает, когда пойдёт встречный поезд, неизвестно. И тут к станции подходит тепловоз. Я подбежал – спрашиваю, как мне добраться. А машинист предлагает – да садись, подброшу, тут недалеко. Потом ещё нужно было от станции до села как-то доехать – опять же повезло, что меня подвезли. В общем – всё путешествие – сплошная цепь счастливых случайностей.
Приезжаю в деревню, первое впечатление: зря я всё это затеял… Деревня как деревня, ничего необычного. У меня самого по отцовской линии все из деревни – я каждое лето там проводил и прекрасно знаю весь местный быт. И здесь то же самое. В общем, разочарование сплошное. Понимаю, что нужно вещи собирать и уезжать. Но потом наступило 12 июля – день, когда в Усть-Цильме празднуют главный местный праздник – Горку. И вот тут я просто поразился…
– А что изменилось?
– У меня было впечатление, что я попал в какой-то другой мир, в другое измерение – XVIII, а может, даже XVI век. Я не замечал уже никаких обычных деревенских примет, я увидел людей. Шли красиво наряженные люди – в своих старинных костюмах. Причём так гармонично это смотрелось. А во дворах я видел их традиционные обрядовые действия – как они надевали праздничную одежду. Я видел, насколько для них это естественно – надеть на праздник свою старинную родовую одежду. Это не напоказ, это в крови. И вот тогда-то мне стало понятно, что Усть-Цильма – необычное село. Там сохранились те традиции, которые повсеместно практически утрачены – в том числе и в моей деревне.
– Это же село, в котором сохранились традиции староверов. Что это за люди, как они вас приняли? Наверняка, вы ждали от них какой-то закрытости?
– Наоборот – эти люди оказались настолько открыты, что я в какой-то момент подумал, что они меня с кем-то перепутали. Может, за какого-то дальнего родственника принимают… Я пришёл в сельский совет, сказал, что я художник, и они мне дали адреса домов, куда стоило зайти. Это так называемые родовые дома: люди, которые в них живут, знают свою родословную чуть ли не с XVI века – со времён Ивана Грозного.
И вот я в эти дома пошёл и попал в какое-то невероятное гостеприимство – меня, не спрашивая ни о чём, сразу же сажали за стол, кормили всеми своими местными деликатесами. И все приглашали оставаться и жить у них в доме. Я сначала подумал, что так душевно встречают незнакомых людей только в родовых домах. Но в результате я побывал в домах двадцати в Усть-Цильме и везде картина повторялась – повсюду встречают как родного и дорогого человека.
Художник Сергей Онучкин с героем своей картины
– Есть впечатление, что там люди какие-то другие? И в чём это отличие?
– Там у людей нет многих наших современных технологий, тех же гаджетов, но они более спокойные, умиротворённые и по-своему счастливые. Была одна история, связанная с портретом, который я писал. Там был Матвей Арсентьевич, он мне очень понравился, и мы с ним общались. И когда я писал его портрет, в какой-то момент начал торопиться, говорить, что скоро закончим – всё-таки пожилой человек, 90 лет. А он посмотрел на меня строго и сказал: «Ты сиди и пиши. Люди потом спросят, не сколько времени ты писал, а кто писал». То есть человек сам всю жизнь работает и понимает ценность чужого труда. Мне это очень понравилось. Я даже думаю, что вот эта одна фраза – она как-то меня собрала. Я перестал торопиться, суетиться, а начал основательно там работать.
– А чём суть и смысл их главного праздника – Горки?
– Смысл праздника – передача опыта или объяснение старшего поколения младшему, как надо жить. Это проявляется через песни. Они поют песни, которые объясняют какие-то жизненные ситуации, жизненные позиции – как парень с девушкой должен общаться, как девушка должна себя вести. Таким образом передаётся информация об их жизненном укладе – кто ты в этом мире, откуда ты. И даже каждая из фигур танца символизирует определённый этап в жизни человека – юность, зрелость, старость.
Практически в каждой семье есть «приданое» в сундуках – платы, парчовые сарафаны с золотым шитьём, малицы. У меня было желание что-то подобное увезти для себя – повесить в качестве украшения в мастерской. Но никто не продавал и расставаться с этим не собирался. Я понял, что об этом даже и разговаривать-то особо нельзя – слишком личная тема. Это досталось им от предков, и они с этим не расстанутся ни за какие деньги. Это может только вызвать уважение. Остаётся лишь удивляться, что в наше время они так бережно сохраняют связь с предками, с их историей и культурой
– Обращаешь внимание, какие красивые лица на портретах, с чувством собственного достоинства…
– Меня именно это и привлекло – их чувство собственного достоинства. Это даже в танце заметно. У них нет разудалых плясок, они не поднимают в танце высоко руку – например, женщина не должна поднять руку выше плеча. Во всём должна быть стать. Даже в детях это чувствуется. Когда люди шли на праздник, я увидел девочку 3–4 лет, меня поразил её взгляд – такое осознанное представление о себе и о том, где она находится, и вместе с тем вопрос: а ты кто такой? То есть уже в этом возрасте ей нужно знать, кто ты и чьих будешь. То, что сейчас в современном мире не очень-то и приветствуется, – говорить откуда ты, кто ты такой, интересоваться своими корнями.
Жители Усть-Цильмы на открытии выставки
Я писал портреты простых людей, но хотел сделать их героями. Потому что для меня они герои – люди, которые занимаются повседневным тяжёлым трудом, но при этом сохраняют внимание и доброту к чужим людям. Сегодня же понятие красоты очень размывается. А там скудность внешнего мира и богатство внутреннего. Там есть этот «огонь в сосуде» – я почувствовал себя там дома.
– Как они воспринимают свою жизнь? Не жалуются на сложные условия?
– Наоборот, они всё время старались мне показать, как у них тут хорошо. Какая природа тут, какая рыба вкусная. Они очень гордятся своим краем. Да мне вообще кажется – кто туда съездит, многое для себя откроет. Покой, единение с природой, река, табуны лошадей бегают по берегу… Там свобода. Там ценности очень ясные и простые. Прежде всего это семья: в семьях там по трое – четверо детей. Этот уклад, сохранившийся от предков, и даёт им силы и тот прилив энергии, что помогает жить в таких непростых условиях. Там же постоянная зима, да ещё и полярная ночь, и летом солнце не особенно греет. Даже летом вода в Печоре 12 градусов. Меня там поселили в школе, батареи огромные, топятся, но все равно по ночам было холодно – 5–6 градусов.
Там часто пасмурная погода. Но вот удивительно: как правило, на Горку дождя не бывает. С утра может идти дождь, но в 12 часов обязательно выходит солнце. Когда я первый раз приехал, шёл сильный дождь и было непонятно, как же проводить праздник. Но как только люди собрались на большую площадку, где проходит главное действие, вышло солнце и появилась радуга. Я приезжал туда три раза – и всегда во время Горки было солнце.